В МОСКВУ! В СТОЛИЦУ!

-Тамара, царица моя, я к тебе приехал, вот он я, муж твой законный, вернулся. Почему ты не рада? (Прислушивается к шагам на кухне). Тамара, кто это чеканит шаг на кухне в моих тапочках? 

— Это мой муж.

— Как тебе не стыдно при живом муже выходить замуж?

— Какой ты мне муж, если мы с тобой развелись?

— Мы же фиктивно развелись, Тамара. Чтобы я фиктивно женился и прописался у неё. Чтобы в Москве. И чтобы потом разменялся жилплощадью, развёлся с ней, снова женился на тебе и прописал вас с дочерью. Чтобы в Москве, Тамара. А не в Томской области Красноярского края.

— Но ты же со мной развёлся?

— Фиктивно – да.

— И на ней женился?

— Фиктивно – да.

— И у неё прописался в Москве?

— Фиктивно – да.

— И сын у вас родился?

— Фиктивно – да. То есть нет, он просто родился. Случайно. Но это ничего не значит. Ведь я уже с ней развёлся. Теперь нам надо пожениться с тобой.

— А куда я дену мужа?

— Какого мужа?

— Который на кухне в твоих тапочках.

— Разведись с ним, Тамара. Он нам не муж. Он, подлец, воспользовался ситуацией, пока я пробивался в Москву.

— А куда я дену сына?

— У нас нет сына, Тамара, у нас дочь. А сын у меня в Москве. Появился. Случайно.

— Да, у нас с тобой дочь, а у нас с ним – сын.

— С кем с ним?

— Который на кухне.

— И у тебя сын появился?

— И у меня сын появился.

— И у меня сын. Появился. Случайно. Значит, у нас с тобой появилось по сыну. Во время фиктивного развода. Но теперь, Тамара, объясни ты этому на кухне, что развод у нас с тобой фиктивный. Мы состоим в браке. Фактически. А ваш брак с ним недействительный. Он фиктивный. У вас не имел права появляться сын. Это противозаконно.

— Ты сам этого хотел.

— Я хотел в Москву, а этого не хотел. Я жертва.

— Тебе придётся платить алименты на дочь. Я уже подала заявление.

— Ты уже вторая, Тамара. Первой подала та, фиктивная. Значит, у меня всего будет два алимента. И ещё мне негде жить.

— Но ты же хотел разменять ту квартиру.

— Та квартира тоже фиктивная, её нельзя менять. Пропали денежки. Нас обманули, Тамара, это жулики, проходимцы. Мы больше не москвичи, Тамара.

— Это ты не москвич, а я москвичка. Мы уезжаем завтра с мужем домой, в столицу.

— С каким? Что на кухне?

— Да, у нас там квартира забронирована. Он приезжал к нам в леспромхоз героически трудиться. О нём писали газеты. Оставил столицу и приехал в глушь. Вот так. И вообще, я советую лично вам идти в общежитие леспромхоза, пока комендант ещё там. До свидания, товарищ. (Уходит).

— Так вот кто, оказывается, герой. Её муж. Уехал из Москвы в тайгу. Ловко. Там выписался, тут прописался, квартиру не забыл забронировать. В газете о нём писали. Я согласен, пусть он герой. А о нас, безымянных героях кто напишет? В тайгу-то легче попасть, чем в столицу. Сколько нас в Москву рвалось не прорвалось. И сколько рвётся не прорвётся. О нас надо писать, об истинных героях. Об отчаянных и смелых, безумных и храбрых, о тех, кто рвётся в Москву.